![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
О православном богословии
May. 21st, 2024 06:43 amЗдравая статья: https://vk.com/@aletheia-viae-theologiae-hodiernae
Основная идея: православных теологий столько, сколько святых, но единственный критерий -- Христос. Здесь точно подмечено отсутствие единого развернутого учения у восточной Церкви как магистериума (в целом же ядро православного богословия можно свести к минимуму постановлений Вселенских соборов, а общехристианского -- к доникейским символам веры). Это же отсутствие системы выдвигает на первый план самостоятельные поиски, что вряд ли удобно для основной массы "верующих".
Однако пишу я, скорее, для того, чтобы процитировать здесь шикарный фрагмент, очень точно выражающий и мои собственные мысли -- о причинах популярности (реинкарнации) "паламизма" (на самом деле -- во многом закономерной псевдоморфозы православия как все большего влияния Ареопагитик) с 20 века и о роли здесь Лосского (симптоматично, что именно последний чуть ли не до сих пор является "жупелом" ПСТГУ вследствие влияния Мейендорфа):
+Для примера можно взять самое, пожалуй, влиятельное изложение — принадлежащее Владимиру Лосскому. Он склонен к тому, чтобы всю православную традицию прочитывать с двух точек зрения — корпуса пс.-Дионисия и наследия свт. Григория Паламы. Пожалуй, это даже не две точки зрения, а одна — Дионисиевский корпус, как его понимает Палама. Почитайте книгу Лосского «Боговидение» — там особенно хорошо можно наблюдать, что всю православную традицию до XIV в. он представляет как развернутое предисловие к Паламе; все категории предшествующих отцов он загоняет в рамки своего собственного понимания Паламы.
У этого есть свои причины. Лосский жил во Франции в период, когда неотомизм находился в самом расцвете; поэтому Лосскому приходилось отвечать на вызов окружавших его обстоятельств. Он пытался найти для православной традиции самоопределение в ее противоположности традиции римо-католической; поэтому-то православное богословие он ограничивал исключительно Восточными отцами и изображал его «мистическим» в отличие от «рационалистического» Запада: «Мистическое богословие Восточной Церкви». Для многих римо-католиков того времени Фома Аквинский был итогом всего ценного в предшествовавшей ему традиции. Лосский предложил симметричный ответ: Паламу он поставил на то же место, которое Фома занимал у неотомистов. Соответственно, вопросы эпистемологии, апофатического богословия, благодати, различия или тождества сущности и энергии стали основной призмой, центральным лейтмотивом, структурной рамкой для его презентации православной традиции. Термин «христоцентризм» он использует для критики и ставит христоцентризм в упрек Западу. Характерно, что весь его magnum opus содержит всего одно упоминание о Евхаристии. Однако все эти «ходы» отражают предпочтения интерпретатора; как и все подобные предпочтения, они не являются необходимыми или неизбежными, традиция в целом не требует расставлять акценты именно так (на мой взгляд, такая их расстановка вообще не слишком оправдана).+
Основная идея: православных теологий столько, сколько святых, но единственный критерий -- Христос. Здесь точно подмечено отсутствие единого развернутого учения у восточной Церкви как магистериума (в целом же ядро православного богословия можно свести к минимуму постановлений Вселенских соборов, а общехристианского -- к доникейским символам веры). Это же отсутствие системы выдвигает на первый план самостоятельные поиски, что вряд ли удобно для основной массы "верующих".
Однако пишу я, скорее, для того, чтобы процитировать здесь шикарный фрагмент, очень точно выражающий и мои собственные мысли -- о причинах популярности (реинкарнации) "паламизма" (на самом деле -- во многом закономерной псевдоморфозы православия как все большего влияния Ареопагитик) с 20 века и о роли здесь Лосского (симптоматично, что именно последний чуть ли не до сих пор является "жупелом" ПСТГУ вследствие влияния Мейендорфа):
+Для примера можно взять самое, пожалуй, влиятельное изложение — принадлежащее Владимиру Лосскому. Он склонен к тому, чтобы всю православную традицию прочитывать с двух точек зрения — корпуса пс.-Дионисия и наследия свт. Григория Паламы. Пожалуй, это даже не две точки зрения, а одна — Дионисиевский корпус, как его понимает Палама. Почитайте книгу Лосского «Боговидение» — там особенно хорошо можно наблюдать, что всю православную традицию до XIV в. он представляет как развернутое предисловие к Паламе; все категории предшествующих отцов он загоняет в рамки своего собственного понимания Паламы.
У этого есть свои причины. Лосский жил во Франции в период, когда неотомизм находился в самом расцвете; поэтому Лосскому приходилось отвечать на вызов окружавших его обстоятельств. Он пытался найти для православной традиции самоопределение в ее противоположности традиции римо-католической; поэтому-то православное богословие он ограничивал исключительно Восточными отцами и изображал его «мистическим» в отличие от «рационалистического» Запада: «Мистическое богословие Восточной Церкви». Для многих римо-католиков того времени Фома Аквинский был итогом всего ценного в предшествовавшей ему традиции. Лосский предложил симметричный ответ: Паламу он поставил на то же место, которое Фома занимал у неотомистов. Соответственно, вопросы эпистемологии, апофатического богословия, благодати, различия или тождества сущности и энергии стали основной призмой, центральным лейтмотивом, структурной рамкой для его презентации православной традиции. Термин «христоцентризм» он использует для критики и ставит христоцентризм в упрек Западу. Характерно, что весь его magnum opus содержит всего одно упоминание о Евхаристии. Однако все эти «ходы» отражают предпочтения интерпретатора; как и все подобные предпочтения, они не являются необходимыми или неизбежными, традиция в целом не требует расставлять акценты именно так (на мой взгляд, такая их расстановка вообще не слишком оправдана).+
