Кое-что из дневников о. Иоанна Кронштадтского: о жене

+Ты помогаешь своим родственникам, своим сестрам, нищим: дай и жене, помощнице своей, плоти и кости своей, — помогать своей сестре несчастной – болезнию мужа, тем паче, что эта помощь стоит не очень многого, — потому что брат Алексей помогает нам, платит за стол. Ведь всё чрез них ты получил, то есть место и все его выгоды. Не упрекай жену, что в церковь редко ходит и что, если бы ты знал вперед, что они будут убегать от храма, ты пошел бы в монахи. Это ты обижаешь жену. Молись о них Богу, да просветит их+ (1 апреля 1872)

+Я думал: если я, священник, часто поучающийся в слове Божием, причащающийся часто Святых Пренебесных Таин, постоянно обращающийся в служении Богу, так часто впадаю в злобу, зависть, противление и своенравие, — то что сказать о моей жене, не читающей никогда слова Божия, не ходящей никогда к службам Божиим, однажды в год, и то ради формы только причащающейся Святых Таин, — никогда не беседующей о Боге?+ (19 июля 1876)

+Доколе не покорится мне жена моя, не буду давать ей гимназического жалованья и кандидатского оклада, да и полной кружки. Никакого уважения, никакого послушания мужу, никакого снисхождения: орет, да и только ругательства; да оправдывает себя, что она чиста во всем. – Дерзость с непослушанием и нечувствием окамененным. – Господи! умягчение злых и горделивых сердец! Умягчи гордое и злобное сердце мое, жены моей и слуги Анны. – Они – ужасное преткновение духовным стопам моим. Повергни их в скорбь великую, да спасутся души их. (Жена моя послала Анютку к мировому на меня. Каково! — Будто правые люди! Съела жену мою злоба, гордость, зависть, алчность, корысть!)+ (июнь 1877)

Кое-что из дневников о. Иоанна Кронштадтского: о курении

Своем собственном (из дневников 1873 г.):

+Тяжело было мне от курения, очень тяжело. Это именно блуд уст.

Сигара вредно действует на нервы: при письме рука дрожит; при общественной молитве жалит сильно враг.

Ничему точнее не могу уподобить вкуса сигары, как чёртову говну. И как после этого курят табак? Как иногда и я позволяю это себе? Сны нехорошие. Я как мотылек летаю; приюта себе не найду; везде все чужие; одежда моя – ряски мои – в кале, в луже нечистой (не одежда ли тела моего и души моей, оскверненная грехами – чревоугодия и пресыщения и немилосердия!)

Сигару курить опасно: крайне упадают нервы; рука трясется, весь организм колеблется.

Покурил я вечером сигару и крайне раскаялся: скверно стало во рту и воздух в комнате испортился, хотя и хороша была сигара. Согрешил Богу!+

(о. Иоанн выкуривал примерно 2 сигары в месяц.)

Духовенства:
+"Не возмущайся беспорядками, производимыми твоими подчиненными или прихожанами или детьми неразумными в храме, — но спокойно, неразвлекаемо совершай Богослужение, хотя бы даже и злонамеренно кто стал делать беспорядки. За себя отвечать ты должен, а не за других: потому что возрастные имеют разум и свободную волю. Сегодня во время утрени я возмутился духом из-за выхода дьячка для курения во время службы и совершенно расстроился, едва мог служить: так сопротивник диавол возмутил, огорчил, стеснил меня, воспользовавшись поводом – выхода дьячка из церкви, и соблазнив меня взглянуть на него, возвращающегося. О, лучше бы не видеть! Сердце бы не болело. – А вчера возмутился из-за крика детей на великом входе. Опять нелепо!" (июнь 1868)

"Везде сети вражии: вчера я зашел к священнику Госпиталя о. Владимиру Федоровичу Краснопольскому, а у него квартира сильно прокурена табачным дымом. Я побыл в ней полчаса, напился чаю, — но от табачного смердящего, тлящего воздуха, пропитанного скверной, безжизненной, мертвецкой кислотой, я ослабил крайне свои нервы, засорил грудь, легкие и с трудом служил всенощную в Успенской церкви (в Думе). Казалось, что лукавый и нечистый вошел в мою внутренность с этим дымом. Да он и вправду гнездится в таком воздухе: ему ведь курение приносится, живущему во плоти похотней: прежде он обонял курение, живя в неодушевленных идолах, а теперь принимает курение себе, живя во плоти похотливых человеков" (15 мая 1877)+

Кое-что из дневников о. Иоанна Кронштадтского: о посте

(О. Иоанн был немощен, золотушен, потому был против фарисейского поста):

+"Вышло дурно, что я пил вчера много чаю и ел рыбу с булкой, запив опять чаем: сегодня чувствую раздражение нервов, засорение в животе, связание, прерывающийся при пении и слабый голос. – Стократ лучше пить молоко с черным хлебом, даже в пост, чем сладкий чай: оно полезнее и здоровее и в нравственном отношении лучше. Ибо сладкий чай производит большее расположение к нечистоте сердечной, чем молоко, и большую ерекцию члена [NB В печатном издании цензура: +...чем молоко, и блудную похоть+]. – Впредь буду употреблять черный хлеб с молоком, а не чай, или только самое [малое] количество чаю".

"Согрешил пред Богом и пред собой, поевши вечером рыбы с жадностию (картошки и котлетку, едва ли не смешанную с мясом рыбу), и пивши молоко без нужды и куривши сигарку; оттого тяжело было мне – сердцу моему – вечером, и теперь утром тяжело; слабость крайнюю чувствую. – Не надо было есть вечером; или только – французские булочки с чаем, и довольно. 23 декабря. Воскресенье. 7 ½ часов".+ (дни перед Рождеством 1873)

+6 января. Утро. От алчности и многоядения я положительно страдаю: слаб и боязлив сердцем, раздражителен из-за безделиц, на время оставляюсь от Господа в случаях торжественных, от боязни неразумной не выговариваю слов при Богослужении. – Вчера, в Сочельник, вечером, ел сёмги и икры черной вдоволь. Чувствую излишество соков в боках и отягощение от них.
Господи! Помоги мне презреть и оставить алчность с чревоугодием и объядением. – Аминь.+ (Сочельник 1878)

Кое-что из дневников о. Иоанна Кронштадтского: первое видение во сне Господа

+Первый раз в жизни видел нынешнюю ночь во сне Сладчайшего Господа моего Иисуса Христа в высоте храма, и от видения кротчайшего лика Его весь пришел в восторг и умиление так, что плакал от радости и сокрушения о своих грехах. – О Божественное видение! 3 мая. Утро.+ (1871)